Deprecated: mysql_connect(): The mysql extension is deprecated and will be removed in the future: use mysqli or PDO instead in /var/www/mainadmin/data/www/books.snezhny.com/_functions.php on line 15 Warning: getimagesize(http://skom.lv/images/books/danaici.jpg): failed to open stream: HTTP request failed! HTTP/1.1 403 Forbidden in /var/www/mainadmin/data/www/books.snezhny.com/review/index.php on line 10 "Данайцы" - Андрей Хуснутдинов. Рецензии.

Все книги | Где купить | Официальный сайт издательства переехал на SKOM.LV

"Данайцы" - Андрей Хуснутдинов. Рецензии.

"Данайцы"

"Данайцы". Андрей ХуснутдиновАндрей Хуснутдинов

ISBN 978-9984-816-11-1
400 страниц
130х200 мм
твёрдый переплёт

Широко разрекламированный полет к Юпитеру длится в штатном режиме считанные минуты после выхода космического аппарата на стартовую орбиту. Экипаж отрезан от управления кораблем и от связи с Землей. В эфире космонавты слышат рабочие переговоры между Центром управления и якобы собственным бортом, а их полетный позывной — «Данайцы» — используют неизвестные, которые не просто позаимствовали их имена, но симулируют и их голоса.

....................

 

Дополнительная информация по книге

В сборник входят 3 повести: "Данайцы", "Провал" и "Снег".

 

Рецензии

Поэтика абсурда
В чём главная прелесть абсурдистской прозы? Прежде всего, она заставляет интенсивнее работать наши «маленькие серые клеточки». Чем менее очевидны логические, причинно-следственные связи в тексте, тем активнее трудится воображение, пытаясь воссоздать недостающее, домыслить отсутствующую (или тщательно скрытую) надстройку. Самый милый жанр для толкового, широко эрудированного интерпретатора. Надо только настроиться на нужную волну — помните, как у Льюиса Кэррола: «Чем ворон похож на конторку?»
Тем, кто предпочитает сюжетную (а особенно остросюжетную) литературу, такие произведения строго противопоказаны — но есть и другие читатели. Именно для них написаны тексты Андрея Хуснутдинова.
Супружеская пара космонавтов из романа «Данайцы», покидающая Землю на двадцать лет и отправляющаяся к Юпитеру, после старта обнаруживает в своём корабле вместо жилых отсеков помещение, забитое разной рухлядью. Студенты из повести «Провал», случайно попавшие в параллельный мир, оказываются на борту гигантского танка, населённого странными, не вполне адекватными личностями. Гротеск сменяется «бытовухой», любая попытка нащупать твёрдую почву под ногами только усугубляет кафкианский абсурд. Даже в самой традиционной повести «Снег», где автор рассказывает о судьбе экипажа потерпевшего аварию звездолёта, опустившегося на чужой планете, герои ведут себя как неврастеники со сбитыми мотивациями.
Мерки, с которыми обычно подходят к традиционной фантастике, к сочинениям Хуснутдинова неприменимы — тут требуется совсем иная сетка координат, иной тип восприятия. У абсурда своя поэтика, людям с рационалистическим мировоззрением тут ловить нечего — но как с примером «иной литературы» познакомиться непременно стоит.
Итог: критики называют автора «русским Кристофером Пристом». Какое там! Скорее уж Андрей Хуснутдинов — один из великого множества претендентов на вакантное место русского Франца Кафки. Или «Эжена Ионеско от фантастики», если угодно.
Оценка МФ – 9
Василий Владимирский, «Мир фантастики»

Иногда они возвращаются
«Легкой славы ему не предсказать. Он сложен, склонен к эпатажу, сюрреалистичен. Из-за этого он как бы попадает между двух стульев – коммерческим изданиям фантастики он не нужен, а «общелитературные» журналы не любят фантастического образа мысли», – такими словами в начале 90-х Кир Булычев напутствовал первую публикацию молодого автора из Ташкента.

Легкой славы Хуснутдинов не ищет. Он печатается редко. Из приведенной выше характеристики понятно, почему. Его сложные, многослойно-вязкие тексты не рассчитаны на массовую аудиторию.

Площадка на стыке фантастики и «мейнстрима» – странное место. В советское время ее успешно освоил Геннадий Гор, для которого «странная» фантастика оказалась единственным дозволенным способом самореализации. Здесь авторы используют образы, сюжеты и другие элементы фантастической поэтики для решения художественных задач, самому жанру чуждых и обретающих смысл лишь в поле «большой литературы». В результате фантастика изменяется, обогащается, развивается... Для фантастики такие авторы важнее, чем для «мейнстрима».

Когда читаешь заглавную повесть сборника, поначалу кажется, что сюжет давно знаком: космический полет оборачивается картонными декорациями и сопутствующим унижением. Но автор уходит от стандартных путей развития темы: полет все-таки состоится, хотя вместо системы жизнеобеспечения в трюме – тюки барахла, да несколько трупов в придачу. Полет может закончиться во сне, но продолжается наяву – при том что граница между сном и явью в тексте размыта. Бредовый сон легко может завтра оказаться реальностью.

Светлые мечты и пафосные обещания для героев оборачиваются противоположностью: грязным подвалом, физическими и душевными муками, зрелищами истязания людей, попавших в «ближний круг» участников эксперимента. Вместо космического пантеона – «подвалы совести». Усложненный стиль: Хуснутдинов словно бы вгрызается и просачивается в глубины языка, чтобы выяснить, каким образом в языке осуществляется управление восприятием действительности... Как вообще возможно в нем насилие и подчинение, возвеличивание и унижение, как они связаны с механизмами языка и между собой.

Сергей Некрасов, Книжная витрина

 


© SIA "S-Kom", 2006-2024

Top.LV